#начало_путешествия
#автобусом_пол-Европы
#Москва_VS._Вильнюс
#курс_на_Вроцлав
#готовьте_кофе_сами
#как_нужно_пить_эспрессо

Прозвучала моя фамилия – пришлось выходить из автобуса. Латвийские пограничники, в отличие от русских, казались джентльменами: контроль проходил не весь автобус, а пять рандомно названных человек, в числе которых – я. Быть может, дело и не в благородстве манер: кто не устанет от вида замученных дорогой, донельзя увешанных скарбом пассажиров с недовольными минами?

Вереницей тянулись к пограничной будке – нужно было сдать отпечатки пальцев. Я возглавляла «шествие», про себя проклинала кусающийся мороз. Из окошка валил пар – видно, помещение было натоплено на славу. Чтобы заглянуть в окошко, нужно было согнуться пополам.

Перед моими глазами замаячили темно-зеленые брюки. Нашу несчастную пятерку, выстроившуюся в ряд, будто бы и не замечали. Казалось, прошло не менее десяти минут, прежде чем пограничник со смешным акцентом произнес фамилию. Не мою.

Названный сонный мужичок долго не понимал, как именно прикладывать палец к штуковине, которую ему просовывал в окошко владелец темно-зеленых брюк. Сдерживалась, чтобы не съязвить. И провидение наказало меня: сдавала отпечатки последней.

#начало_путешествия

на латвийской границе

01 : 30

В Латвии автобус делал несколько остановок: люди сменяли друг друга, пересаживались на другие рейсы. Сервис у Ecolines относительно неплохой (буфет, туалет, Интернет – что еще нужно для счастья?), но такой тип перемещения подходит сильным духом и вестибулярным аппаратом. В салоне духота чередовалась с зубодробительным холодом, и мой сон был фрагментарным и неглубоким. В конце концов удалось заснуть, расположив свое тело сразу на двух сиденьях и вытянув ноги в проход.

Проснулась уже на территории Литвы. После нескольких неудачных попыток привести онемевшие ноги и чуть ворочавшуюся шею в боевое состояние я сдалась и решила коротать время разглядыванием пробегавших за окном пейзажей. Светало. Перед моим взором пробегали заснеженные поля. Вдруг заметила бегущую лису (признаюсь, впервые видела лису в дикой природе). Еще мгновение – и снова поля да одноэтажные домики. Тут промелькнули придорожные заросли борщевика – эх, испортили картину.

В Вильнюс приехали на полчаса раньше заявленного транспортной компанией времени. Это значило, что у нас с Алексеем – моим товарищем по поиску небанальных приключений – появилось бонусное время для осмотра столицы Литвы.

Последний раз мы ели более двенадцати часов назад. Под аккомпанемент плачущих от недостатка пищи желудков единогласно решили отправиться в бистро -- , заслужившее наше доверие еще год назад, когда мы встречали Новый год в Литве.

Вильнюс не относится к тем городам, у которых красив только исторический центр. Он не безлик: величественные, даже нет – надменные здания в стиле барокко очаровывают духом старины.

Мы гуляли по Старому городу, вспоминали события годовой давности и пытались понять, что же изменилось здесь за время нашего отсутствия. Ровным счетом ничего. Однако я влюбилась в Вильнюс именно со второго взгляда, не в первый свой приезд.

#автобусом_пол-Европы

Вильнюс

11 : 20

Есть мнение, что менее чем через четверть века трудоспособное население сократится практически в два раза. Литовцы уезжают на заработки в Великобританию – зарплата там в среднем в пять раз выше, виза не нужна – и больше не возвращаются.

Тебе, мой дорогой читатель, может показаться, что я не люблю Москву (ну или, как говорят в народе, с жиру бешусь). Ты думаешь: как вообще можно сравнивать полувымерший Вильнюс с Москвой, живущей в режиме нон-стоп? Вот что я скажу.

Москва, в отличие от Вильнюса, хороша тем, что большая часть населения поймет ваш русский. Ну и карьерные перспективы в случае благосклонности фортуны могут открыться очень даже неплохие. Неудивительно, что для жителя какого-нибудь там Лоева этот мегаполис кажется пределом мечтаний. Он думает, что только здесь рождаются и воплощаются в жизнь гениальные идеи. Этакая панацея, самообман, позволяющий спрятаться от неудовлетворенности ограниченностью собственного потенциала. Да, здесь есть деньги, но преимущества на этом пункте и заканчиваются.

Москву нужно познавать в сравнении с другими городами. Желательно иностранными. Тогда все встает на свои места. Заявляю, что это самый некомфортный и малоприспособленный для полноценной жизни человека город, в котором я была. Он душит творческие задатки и убивает амбиции, ежедневно выматывая своих жителей последствиями перенаселения.

Москва во всех смыслах разлагается и по той причине, что здесь не ценится штучный талант. Один из моих любимых авторов, Евгений Замятин, почти век назад написал, что «у русской литературы одно только будущее: ее прошлое». Сегодня эти слова применимы и к кинематографу, и к музыке, и к архитектуре – абсолютно ко всем видам творческой деятельности. Наиболее остро этот кризис чувствуется в паразитирующей Москве. Имея неограниченный набор средств для творчества, в сотни тысяч раз превышающий тот, что был доступен деятелям Ренессанса, новоявленные творцы создают какой-то шлак и называют полученный результат искусством. Нет больше Художников, Творцов, Демиургов. Есть косящие под них бесталанные идиоты, пытающиеся как можно дороже продать свой «труд». И я вам скажу, что быть действительно олдскульным в таком обществе крайне сложно: не считаться с дегенеративизмом (а уж тем более бороться с ним) – это все равно что собственноручно навешивать на себя ярлык невежды, профана, варвара.

#Москва_VS._Вильнюс

Вильнюс

Прежде чем садиться в автобус, мы купили в супермаркете воды: помню, бесплатным кофе нас угощали год назад при поездке из Вильнюса в Таллин, а на остальные маршруты, видимо, щедрость компании не распространялась. Бар-буфет был дорогим, а блюда – неаппетитными. В Мариямполе, седьмом по численности городе на юго-западе Литвы, нам предстояло сделать пересадку.

Мы приехали на автостанцию Мариямполе около шести часов вечера. Стемнело. Дул сильный ветер. Крупные хлопья снега валили с неба и норовили попасть за воротник.

Автобус до Вроцлава задерживался. Мы нервничали. Рядом с нами пересадки дожидался какой-то паренек, который, как мы узнали позже, был нашим соотечественником. Зашли в здание автовокзала, чтоб разведать обстановку. Сотрудник успокоил нас, после чего мы снова пошли к перрону. Наконец автобус подъехал, мы сдали багаж и заняли свои места.

Прошел час. Захотелось есть. Сосед с заднего ряда дразнил нас, похрустывая чем-то, что пахло паприкой, и с наслаждением причмокивал («Какой невоспитанный гад», – помню, думала я в тот момент). Только тогда мы поняли, что сглупили, не купив в вильнюсском супермаркете еды в дорогу. Меню буфета, как я уже писала, было не ахти каким аппетитным.

Перед въездом в Белосток объявили двадцатиминутную остановку. Леша уже не мог терпеть голод и заявил, что отправится добывать еду. Моя роль была проста: задержать автобус, если тот вздумает уехать без него – так мы надеялись избежать роковой ошибки, из-за которой полгода назад чуть было не остались в пустыне Негев.

#курс_на_Вроцлав

Мариямполе

17 : 50

«Макдак» был где-то неподалеку, но не настолько близко, чтоб успеть за двадцать минут добежать до него, сделать заказ, дождаться приготовленной еды и вернуться назад в автобус.

Пока мы подъезжали к перрону, заметили, что рядом с автостанцией находится большой торговый центр, а также ларьки-забегаловки наподобие тех, в которых в Московии готовят шаурму.

Леша выскочил из автобуса так стремительно, что со стороны могло показаться, будто он отрабатывал технику спринтерского бега на короткие дистанции. Я же осталась сидеть в автобусе, периодически поглядывая на циферблат электронных часов и ожидая, когда мне придется исполнить осовремененную роль некрасовской женщины, на ходу останавливающей железного коня.

Но все обошлось, мой добытчик вернулся за пять минут до предполагаемого отправления. В руках два больших стакана кофе, а также по пачке твердого нарезного сыра и сырокопченой колбасы. Снимая куртку, он передал мне в руки кофе. Почувствовала, что один стакан значительно легче другого.

– Это ты уже столько выпил? – поинтересовалась я, приподнимая полупустой бумажный стакан.

– Нет, один из них капучино, другой – эспрессо, – объяснил Леша, заталкивая свой объемный пуховик в отверстие багажной полки.

– С каких это пор ты пьешь эспрессо? – удивленно спросила я, в то время как мои брови, аккомпанируя эмоции, ползли в направлении лба.

– С сегодняшнего вечера, – съязвил он в ответ.

#готовьте_кофе_сами
#треш_начинается

Белосток

20 : 40

Произошло вот что. После того как Леша вышел из автобуса, на его пути возникали всяческие забегальни, но он доверился магазину Zabka, где на светящейся в ночи вывеске красовалось улыбающееся земноводное.

Он выбрал сыр и колбасу, а также заказал два капучино и внес соответствующую плату. Подразумевалось, что посетители сами приготовят себе достойный их вкуса кофе, однако Леша попросил продавца продемонстрировать, как это делается. Последний то ли растерялся от такого неожиданного предложения, то ли переутомился в конце трудового дня, но результат кофеварения не соответствовал заявке: один капучино и один эспрессо. Время поджимало, поэтому Леша схватил что дают, и направился к автобусу. Хорошо, что за едой пошла не я, поскольку в противном случае автобус бы уехал, не дожидаясь завершения устроенного мной скандала.

#как_нужно_пить_эспрессо

Белосток

21 : 00

Автобус подъехал к станции на четверть часа раньше обозначенного в билете времени прибытия. Вышли на улицу и сразу почувствовали, что здесь значительно теплее, чем в Вильнюсе и Мариямполе. Рассвет наступал только через два часа, поэтому мы пошли к зданию железнодорожного вокзала, расположенного неподалеку, чтобы выпить кофе и привести себя в порядок.

Круглосуточный «Макдак» служил пристанищем как для туристов, так и для бомжей. Те и другие занимали места, чтобы как минимум поесть, как максимум – вздремнуть. Бомжей никто не прогонял, и они задерживали осоловелый взгляд на входивших, как бы оценивая их и в то же время бросая вызов: «Ну че, слабак, попробуй-ка сесть со мной рядом!»

Мы подошли к электронной стойке и заказали завтрак. Автомат выдал целую пачку чеков, получив которые мы отправились на поиски свободных мест. Справа и слева дремали ранние посетители, обняв размещенный на коленях скарб. Зрелище было неприятным. Наконец добрались до конца зала. По непонятным причинам там было много незанятых столиков.

На одной из дверей, размещенной в зоне нашей видимости, висела табличка с извинениями, что туалет находится на ремонте. Но когда за эту дверь вошла сотрудница «Макдака», стало понятно, что туалета там не было и в помине – только чулан для швабр и тележек с подносами.

Пока я подключалась к Wi-Fi (ну хоть какой-то плюс), Леша ушел на поиски туалета. Он вернулся через двадцать минут, поменяв ради ватерклозета евро на польские злотые. Похоже, это одна из немногочисленных причин, которая обязует вас носить с собой в Европе наличность. В остальных случаях проблем с расчетом картой не возникает, плюс вы можете даже выбрать, в какой валюте будет проводиться транзакция: в евро или в местных деньгах.

#блеск_и_нищета_Вроцлава

Вроцлав

04 : 40

Высыпала горсть злотых в протянутую длань Кербера в женском обличье – проход открыт, я вхожу в царство мрамора и размеренно капающей из неисправного крана воды. В дамской комнате я одна. Замечательно: никто не будет косо смотреть на мои процедуры по перевоплощению.

Какое-то время мы еще томились в «Макдаке», дожидаясь рассвета. Около семи утра не выдержали, свернули свои пожитки, оделись, вышли из здания вокзала и направились в сторону исторического центра.

На улице было сыро – видимо, накануне прошел дождь – и все еще довольно темно. Мы шли по улицам четвертого по величине города Польши, имеющего необычную судьбу, богатую историю.

Она началась в X веке, когда полулегендарный чешский князь Вратислав основал город на Тумском острове. В XII веке Вроцлав был столицей польского княжества Силезия. В XIII веке город разорили монголы. Через какое-то время на южном берегу Одры (там, где сегодня находится Вроцлавский университет) поселились немцы. Тогда же его переименовали в Бреслау.

Город рос и развивался недолго: в XIV веке он, будучи в составе Чешского королевства, стал ареной борьбы между Чехией, Польшей и Венгрией. В XV веке вошел в состав Австрии. Ну а в XVIII веке, после Войны за австрийское наследство, отошел к Пруссии. В XIX выросло промышленное значение Бреслау: город стал текстильной столицей Германии, здесь находился важный железнодорожный узел. Да и вообще в то время он был вторым по значимости после Берлина. В XX веке, в нацистский период, поляки и чехи подвергались гонениям, их отправляли в концлагеря.

Весной 1945 года город был осажден Красной Армией. С марта по май немцы активно сопротивлялись (дольше берлинцов), но в конечном итоге комендант Бреслау подписал акт о капитуляции. После войны Вроцлав вернулся к Польше, большую часть немцев депортировали в Германию.

Мне понравилось здание автовокзала, но как только мы вышли за его пределы, подумала, что Вроцлав не так уж и красив.

• С 2004 года город украшают бронзовыми гномами: считается, что они способствуют росту и процветанию Вроцлава. В инфоцентре есть путеводители с местоположением и историей каждого гнома.

• Здесь проходил Евро-2012;

• В 2016 году Вроцлав носил титул культурной столицы Европы.

Конечно, Вроцлав сильно пострадал во время Второй мировой (около 80% города было уничтожено), но каким местом думали архитекторы, когда предлагали и воплощали такие концептуальные решения? И почему власть допустила подобную вкусовщину? Любой мыслящий человек уже давно ввел бы мораторий на ее строительство в историческом центре города.

Новый год праздновался почти две недели назад, но Вроцлав сохранил к нашему приезду свое праздничное убранство. Рыночная площадь, одна из крупнейших в Европе, со зданием ратуши в готическом стиле (строилось с конца XIII века по начало XVI века) и множеством очаровательных ярких домиков разных эпох выглядела очень эффектно – очередное доказательство отменного архитектурного вкуса немцев.

Рядом с люками, бордюрами, водостоками – повсюду мы замечали миниатюрных бронзовых гномиков, запечатленных за своими занятиями. Согласитесь, это очень мило для символа города – никакой брутальности и попытки запугать врагов. Трудолюбивые гномики – мимими.

Мы сделали много кадров на полупустой площади и направились к Рацлавицкой панораме – музею с монументальным полотном, на котором изображена Битва под Рацлавицами во время восстания Костюшко (1794 год). Его писали во Львове (город находился под австрийским правлением династии Габсбургов) к столетию сражения. В социалистический период польской истории панораму не демонстрировали и всячески откладывали строительство нового здания музея – картина прославляла победу над русскими. Меня впечатлила реалистичность полотна: такое чувство, будто стоишь на холме и следишь за ходом битвы.

После панорамы Леша выразил желание посмотреть Зал Столетия. Это здание включено в Список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО. Оно представляет собой амфитеатр с крышей, сцена которого позволяет проводить выставки, концерты и даже спортивные состязания. Зал был построен по инновационным для своего времени технологиям к столетию Битвы народов под Лейпцигом (1813 год). Известно, что перед началом Второй мировой войны здесь выступал Адольф Гитлер.

По пути к Залу Столетия, когда мы отошли от исторического центра буквально на квартал, перед нами предстала совершенно другая архитектура, другое праздничное убранство. Убожество после недавно виденной красоты было настолько очевидным, что возникало чувство, будто мы вошли в другой город.

Оказалось, зря навернули пару километров. Зал Столетия был закрыт на реконструкцию. Ну и если быть честной, он не представлял из себя ничего сверхъестественного. Но, может быть, вся соль как раз в интерьере? Этого мне уже не узнать.

По пути назад мы изрядно проголодались, и потому искали место, где можно поесть традиционного польского супа – журека. Казалось, ничто не способно нас остановить в этом намерении. Но нет: огромная стеклянная витрина, демонстрирующая горы книг и прочего бумажного добра, вывеска, гласившая готическим шрифтом, что здесь продаются антиквариат – Леше тотчас же понадобилась какая-то книга, и журек был потеснен обещанием пищи духовной.

Вскоре раздался лай и из подсобного помещения выбежал белоснежный карликовый шпиц. Он держал в зубах резиновый мяч и всем своим видом демонстрировал лучшие качества своей породы (пока вокалистка подбиралась пассажем к особо высокой ноте, пес сильнее сжал мяч и саккомпанировал взятой высоте истошным писком). За собакой следовала хозяйка, несущая стопку книг. Она приветливо обратилась с просьбой помочь.

Мы пробыли в лавке недолго, потому что весь ее ассортимент можно было изучить на сайте, не переворачивая книжные горы в самом магазине. Тут вспомнилось намерение поесть журека. Так как букинист находился в самом сердце города, где все продается втридорога, а размер порции удовлетворял аппетит разве что котенка, мы решили зайти в информационный центр и выведать, где кормятся местные студенты.

Если вы не гнете пальцы и не разодеты в соболя, вас примут добродушно и всегда подскажут, как и где сэкономить. Это правило работало во всех городах, которые мы посетили за эту поездку. И хоть в инфоцентре нас отправили совсем не за журеком, а в какую-то таверну, специализировавшуюся на блюдах из курицы, ее единственный повар и официант в одном лице оказался невероятно любезен. Нас не особо устраивал скудный ассортимент заведения (несколько обтекающих соком курочек-гриль, да пару сомнительной свежести закусок), но добрый поляк подумал, что его шедевры нам не по карману, и на смеси польско-русско-украинского объяснил дорогу до студенческой столовки. Чтоб мы наверняка его поняли, он вышел на улицу и повторил объяснения, сопровождая свои слова жестами. Помню, подумала тогда, что еще ни разу не видела человека, отправляющего своих потенциальных клиентов к конкурентам. Вот вам и капитализм.

#в_поисках_журека

Вроцлав

11 : 20

К столовой мы пробирались мощеными улочками, то и дело задирая головы, чтобы рассмотреть декор зданий. Незаметно подобрались к роскошному зданию Вроцлавского университета: колонны, пилястры, кариатиды – глаза не знали, на что смотреть в первую очередь. Напротив главного здания был кампус со столовой, которую я сначала приняла за ресторан (до сих пор вздрагиваю, когда пытаюсь сравнить ее со столовыми журфака или ИСАА).

Мы продезинфицировали руки с помощью специального устройства и встали в очередь. Хотелось попробовать все; ближе к кассе наши подносы напоминали миниатюрную версию новогоднего стола. Показали студенческие билеты, и нас рассчитали со скидкой. Еда была просто изумительной: с таким аппетитом я ем только когда приезжаю в родной Гомель, или же обедаю в хорошем ресторане. Панорамное остекление позволяло любоваться за едой как главным зданием, так и университетской церковью. К тому же мы выяснили, что после пяти вечера здесь можно поесть в два раза дешевле. Конечно же, решили перед отъездом заглянуть на огонек.

После сытного обеда направились к Тумскому острову – самой старой части Вроцлава. С XIV по XIX век Тумский остров был оплотом церковной власти, имея статус «города в городе»: здесь не действовали княжеские права, установленные для других частей Вроцлава. Те, кому грозила казнь, могли укрыться на острове. И даже сам князь, отправляясь на службу в Кафедральный собор, расположенный на острове, обязан был сойти с коня, снять свой головной убор и сдать все оружие.

Темнело. Зарядил мелкий неприятный дождик. Решили посетить Национальный музей Вроцлава. Я не сдержалась и ахнула в голос, когда увидела это здание. Оно напоминало Гарвардский университет своим сочетанием красного кирпича и вьющимся по стенам плющом.

Мы посмотрели довольно жуткую экспозицию католических скульптур (они выглядели крайне реалистично и инфернально), саркофагов, предметов быта и картин. В целом впечатления остались более чем положительные, о чем мы и сообщили любознательному гардеробщику. Он, узнав, что мы русские, сильно удивился и воскликнул: «Вы шутите? У вас же есть Эрмитаж! Он не сопоставим ни с чем!»

Мы согласились, что Эрмитаж есть явление единичное, но поспешили его заверить, что для такого небольшого городка, как Вроцлав, Национальный музей можно считать большим достоянием. По довольному лицу было видно, как ему понравилось наше разъяснение. Оказалось, разговорчивый поляк прежде работал учителем русского языка, но на старости лет судьба привела его гардеробщиком в музей.

Мы прогулялись по набережной вдоль Одра, зашли в крытые торговые ряды (Hala Targowa), чтоб узнать, так ли они красивы изнутри, как и снаружи. Потом настало время вернуться в университетскую столовую, чтоб подзаправиться к дороге и пережить предстоящую ночь не под урчание желудков, а в прекрасных сновидениях о пережитом дне.

#но_у_вас_же_Эрмитаж

Вроцлав

17 : 10

Памятник жертвам бандеровского террора

Я прибыла в Будапешт выспавшейся и хорошо отдохнувшей: из Вроцлава сюда ехало всего пять человек, включая нас, так что ночью можно было смело разлечься на четыре сиденья, перекрыв ногами проход.

Мы вышли на автостанции на окраине Будапешта, спустились в подземный переход, купили билеты на метро в специальном автомате (русский язык и оплата картой были предусмотрены – приятно!), зашли в кафе, своим оформлением напоминающее Paul, чтобы позавтракать и разведать обстановку. Забегая вперед скажу, что с первого дня мы стали постоянными клиентами пекарни Lipóti и перекусывали в ней каждый день. Там был хороший сервис и большой ассортимент булочек, качественный кофе; а самое главное, что стоило это все сущие копейки (по меркам Москвы).

Пока мы наслаждаемся кофе и свежими круассанами, пора вам узнать немного об истории Венгрии.

Давным-давно, в 10 году до нашей эры, придунайские территории захватили римляне. Они основали военный лагерь, вокруг которого впоследствии вырос гражданский город Аквинкум -- , ставший столицей провинции Паннония. Со II по VI век провинция росла и процветала благодаря посредничеству в торговле янтарем между Балтийским побережьем и Италией. С VI по IX век за эти земли боролись азиатские кочевники авары, затем Карл Великий разгромил Аварский каганат и на территории нынешнего Будапешта заселились племена славян.

Где же были все это время венгры и чем они занимались? Праотцы современных венгров – мадьяры – были кочевниками. Они жили постоянными набегами и грабежами и держали в страхе всю Европу. Мадьяры считались настолько хорошими лучниками, что средневековые священники часто просили Бога защитить их народ от «ярости норманна и стрелы мадьяра». Кроме того, с XIII века по настоящее время среди венгров актуальна версия, что прародителем венгерских королей и дворян был Аттила (сегодня этим именем венгры часто называют сыновей).

Государственность на территории современной Венгрии зародилась во второй половине IХ века, когда эти земли были завоеваны племенами мадьяр, которые под предводительством Арпада пересекли Карпаты и заселились на территории Среднедунайской равнины. Это событие, так называемое Обретение венграми родины, произошло в 896 году.

#жемчужина_Дуная

Будапешт

08 : 20

#история_Венгрии

Венгерское королевство было основано в 1001 году. Потомок Арпада Иштван I крестил свой народ и оправил прошение Папе Римскому, чтобы тот благословил его и прислал корону. Согласно легенде, вместе с просьбой Иштвана I Папе пришло похожее прошение из Польши. Он не мог решиться, кому же отдать предпочтение, но внял совету Архангела Гавриила, который явился ему во сне. Корона была отдана венграм.











В XIII веке татаро-монголы опустошили страну. До второй половины XV века Венгрия переживала не лучшие времена, однако при короле Матьяше Корвине (собравшем богатую библиотеку, крупнейшую на континенте и уступавшей первенство разве что ватиканской) стала культурным центром Европы.

В XVI-XVII веках большая часть страны находилась под османским игом, затем перешла под власть империи Габсбургов (1683-1699 годы). В 1867 году Австрийская империя была преобразована в Австро-Венгрию – двуединую монархию, в которой Венгрия наравне с Австрией признавалось суверенной частью государства.

В 1918 году в Будапеште произошла буржуазно-демократическая революция и Венгрия была провозглашена республикой. В 1919 году в течение 133 дней существовала Венгерская советская республика, после чего в 1920 году в стране был установлен диктаторский режим Миклоша Хорти. Режим Хорти привел Венгрию к союзу с державами гитлеровской оси, и страна объявила войну СССР (27 июня 1941). После разгрома венгерской армии на Дону (1942-1943) страна начала вести в отношении Германии политику балансирования, которая привела к немецко-фашистской оккупации. В сентябре 1944 году началось освобождение Венгрии частями Красной Армии. На этом фоне в октябре Хорти был смещен, и установлен нацистский режим Ференца Салаши. В апреле 1945 года страна была полностью освобождена.

В августе 1949 года вступила в силу новая конституция, согласно которой Венгрия стала называться Венгерской Народной Республикой и провозглашалась социалистическим государством. В стране единственной легальной политической силой стала коммунистическая Венгерская партия трудящихся. Население было недовольно ее политикой, что привело к восстанию 1956 года. Оно было подавлено советскими войсками.

Новое руководство во главе с Яношем Кадаром в 1960-70-х годах добилось значительных успехов в социально-экономическом развитии страны, однако возможности реформирования существующей системы постепенно были исчерпаны, и в 1989-90-х годах в Венгрии произошла мирная трансформация общественного строя. В октябре 1989 года страна получила название Венгерская Республика, в январе 2012 года – Венгрия.

Корона Святого Иштвана по сей день является главным символом венгерской государственности. В нынешней конституции (от 2011 года) есть такие строки: «Мы чтим достижения исторической конституции и Святую Корону, в которых воплощается перманентность конституционной государственности Венгрии и единство нации».
Она состоит из двух частей: нижняя – византийского происхождения, верхняя – дар Папы Римского. Что касается венчающего корону погнутого креста, то на этот счет существует теория, что в XV веке в результате политических перипетий реликвию решили спасти от узурпаторов и зарыли в землю вместе с другими королевскими регалиями. Когда опасность миновала, ларец выкопали обнаружили, что его тяжелая крышка сильно погнула верхушку короны. Крест решили не выпрямлять в память о прошедших событиях. Сегодня оригинал короны находится в Здании венгерского парламента.

Это далеко не все, что можно рассказать о Венгрии, но я наверняка вас немного утомила, так что вернемся к тому, как нас встретил Будапешт.

Прежде чем сесть в вагон, мы прокомпостировали свои билеты: здесь нет турникетов, но если билет не активирован (нет оттиска с названием станции и указанием времени), кара в виде штрафа сильно ударит по вашему кошельку.

Мы ехали по зеленой ветке в первом вагоне. Я повернула голову и посмотрела в сторону движения поезда: вместо стенки, закрывающей пилотную кабину, увидела довольно большое окно, за которым виднелись убегающие в непроглядную темноту рельсы. Вскоре в конце тоннеля забрезжил свет: подъезжали к станции. Этот поезд не управлялся машинистом, он был беспилотным.

Вышли на станции Szent Gellért tér. Тот день мы планировали посвятить осмотру Будайской крепости -- – резиденции венгерских королей. С Замковой горы, на которой расположена крепость, открывался потрясающий вид на противоположный берег Дуная – часть города, называемую Пештом (до 1873 года Буда, Пешт и Обуда были отдельными городами). Известно, что Ганс Христиан Андерсен называл Буду венгерским Акрополем, а Пешт сравнивал с Веной.

Как и планировалось, потратили весь день на осмотр королевского дворца, где сегодня расположен музей истории Будапешта, церкви Матьяша -- и его архитектурного фона – Рыбацкого бастиона --, а завершили программу Венгерской национальной галереей --.

До восьми вечера нам нужно было заселиться в хостел, поэтому последние два этажа галереи смотрели бегло: ничего не упустили, поскольку ценители современного искусства из нас так себе.

Вскоре вышли на улицу. С вершины холма открывался потрясающий вид на вечерний город; очаровывал и притягивал взгляд широкий, черневший атласной лентой Дунай, в котором, словно в зеркале, отражались огни Цепного моста, бесстрашно сражавшегося со стихией вот уже почти два столетия.

Перед нами стояла непростая задача: спуститься с холма, перейти мост и как можно скорее добраться до хостела. Мы направились в сторону Рыбацкого бастиона и, не доходя до него, взяли правее. Там была фуникулерная станция --, а рядом с ней – извилистая дорожка-спуск. Решив, что ни один фуникулер не сравнится с тем, на котором мы ездили в Иерихоне, выбрали дорожку.

Спуск был недолгим, но и радости особой нам не доставил: освещалась дорожка скудно, да и людей мы за все это время не встретили. Вдобавок пришлось перепрыгивать через огромную лужу (надеюсь, следствие дождя), когда проходили через бетонную арку.

У определенной части общества при слове «хостел» начинают подрагивать колени. Они представляют себе ночлежку с железными двухъярусными кроватями, смрадом, клопами и прочими прелестями, о которых можно прочитать разве что в русской классике.

#беспилотное_метро

#Замковая_гора

К восьми вечера мы получили на руки свои ключи, после чего миссис Прокси (между собой мы впоследствии называли эту доброжелательную женщину только так) показала нам, как пользоваться лифтом. Он поднимался только до третьего этажа, поскольку в XIX веке никто не думал, что в будущем предприимчивые владельцы решат надстроить здесь мансарду.

Наконец-то мы сбросили рюкзаки и обдумали, чего бы нам такого необычненького поесть. Я предложила попробовать лангош – национальный фастфуд – узнала об этом блюде перед поездкой на сайте SNC, которому я не могу не доверять. Леша отнесся к этой идее скептически (в книгах по истории ничего не написано о лангоше, значит Кристина придумала какую-то несуразицу!), но все же посмотрел на TripAdvisor забегаловки, специализирующиеся на лангоше. Решено: идем в Retro Langos -- .

Проходя мимо душевой, мы побороли желание остаться приводить себя в порядок (нашему виду еще мог позавидовать любой дальнобойщик). Вышли на улицу, предварительно сострив на предмет того, как пользоваться прокси, и направились в сторону улицы Bajcsy Zsilinszky.

После московских минус семнадцати погода казалась райской. И если вечер в середине января можно назвать бархатным, то я, пожалуй, выберу именно этот эпитет. Через десять минут неспешной прогулки мы были у ларька с лангошем. Здесь было много посетителей и нам пришлось отстоять небольшую очередь. Девушка работала очень оперативно, не жалела начинки – и вот мы держим блюдо -- в руках: вкусняха на вид оказалась таковой и на деле. Одна беда: начинка норовила соскользнуть на пол, размазаться по лицу и покормить не только меня, но и мой шарф, куртку, джинсы и даже ботинки. В общем, после ужина я выглядела и чувствовала себя как свинья. Но так как лангош пришелся нам по душе, было решено взять его завтра на вынос и съесть в свое удовольствие, не думая о своей репутации в глазах окружающих.

Мы проснулись с пташками около шести утра. Нам предстояла поездка в Секешфехервар, поскольку тот день – понедельник – был выходным для венгерских музеев, а нам не хотелось шататься по Будапешту без дела. Пока я шла по Цепному мосту и любовалась Будайской крепостью в утренних лучах солнца, мне пришла на ум следующая мысль: вот человек, родившийся в Будапеште, таком красивом городе – как он не попадет под власть стереотипов о России, когда приедет в наш небольшой городок? С другой стороны, он вряд ли на это решится, потому что без знания русского это все равно что отправляться на верную погибель. Он даже из Владимира до Суздаля не доедет, учитывая тот факт, что носителям русского языка бывает непросто понять систему местного транспорта. И на сайтах-то не уточнишь!

Так мы подошли к зданию вокзала. Заметили автомат и решили купить билет там. Возникла дилемма: брать студенческий билет, стоимостью в полтора раза дешевле, или обычный взрослый? Методом научного тыка мы вызвали справку, которая сообщила нам пренеприятную весть: международный студак ISIC не распространяется на получение льгот, ну а наша ID-карта (то есть студенческий, заверенный университетом) даст нам скидку, только если мы являемся гражданами ЕС. Огорчились такой несправедливости, но делать нечего. Купили полные билеты и отправились запивать-заедать свое горе в пекарню Lipóti.

#попробуй_произнеси

Секешфехервар

07 : 45

После завтрака у нас еще оставалось время, поэтому зашли в газетный киоск проведать, как тут обстоят дела с прессой. Моему восторгу не было предела, поскольку я нашла свежие выпуски Le Monde, The New York Times, The Financial Times, The Guardian. Я пообещала себе купить пару наиболее интересных экземпляров на обратном пути, но, забегая вперед, скажу, что этому не суждено было сбыться.

Мы сели в электричку. Она не уступала нашей «Ласточке» или «Стрижу», но была, пожалуй, чуть более комфортной: удобные кресла, микроклимат, розетки, биотуалеты, Интернет и, самое главное, небольшое количество пассажиров, которые к тому же всю дорогу сидели крайне тихо. Мне даже показалось, что мы были самыми шумными путешественниками в вагоне.

Чем же так примечателен Секешфехервар?
В Средневековье в этом городе находилась резиденция венгерских королей. Здесь были коронованы тридцать семь монархов, но из-за нашествия турок традиция прервалась.

Считается, что город основан на месте, где предводитель мадьяр Арпад разбил свой шатер. Престольный белый град – так переводится труднопроизносимое название города – появился в конце X века по инициативе правнука Арпада князя Гезы.

Город рос и процветал и даже не пострадал в XIII веке от татаро-монгольского нашествия, поскольку в 1242 году было большое наводнение и потенциальным захватчикам пришлось обходить город.

Однако в XVI веке Секешфехервару повезло куда меньше: османы превратили все церкви в мечети, разграбили и уничтожили могилы венгерских монархов. В конце XVII века город был освобожден от захватчиков, а в начале XVIII заново отстроен в стиле австрийского барокко.

Мы еще недолго побродили по центру города, попробовали какую-то венгерскую газировку, затем направились к железнодорожной станции – пора было возвращаться в Будапешт. По дороге размышляли над особенностями мировоззрения представителей разных наций. Поводом к этому послужил случай, который произошел после того, как мы вышли из информационного центра и отправились на поиски букиниста. Нам тогда пришлось остановиться, чтобы свериться с картой, как вдруг за спиной послышалась русская речь. Нет, показалось: не русская, украинская. Чтоб никто не вздумал анализировать мое творение на предмет языка вражды, скажу сразу, что у меня нет никакой предвзятости по отношению к нашим славянским братьям, разделяющим концепцию триединого русского народа, имеющим схожие нашим идеи, устремления и нравственные ценности. Да, подобные реплики могли бы принадлежать кому-угодно, не обязательно украинцу, но факта это не меняет. Лился громкий поток слов с примесью брани, который в этой практически безлюдной тишине не мог не завладеть нашим вниманием. Коротко и литературно перескажу суть: молодой человек – однозначно не старше двадцати пяти – сообщал своим товарищам, что они уже на подходе к углу дома, где можно без помех справить малую нужду. Так вот, мы обсуждали этот случай и размышляли над тем, что же движет подобными людьми, и почему венгр старается произвести в поезде как можно меньше шума, чтобы не мешать своим соотечественникам, а обитающий здесь на птичьих правах украинец во всю глотку орет о том, где он обычно справляет нужду.

Когда мы вернулись в Будапешт, уже стемнело. Не хотелось бить баклуши в хостеле – время еще было детское, поэтому решили прогуляться вдоль набережной к зданию парламента. Набережная была очень плохо освещена, так что мы продолжили свою прогулку вдоль трамвайных путей, где через каждые десять метров висел тусклый источник света.

Мы подивились красоте величественного здания парламента, я сделала много удачных (и примерно столько же неудачных из-за отсутствия штатива) фотографий этой красоты, после чего мы зашли в ближайшее кафе выпить чего-нибудь горячего и бодрящего (и желательно венгерского!).

Оказалось, что кафе Madal -- – кафе тематическое. Владельцы посвятили его неоиндуистскому проповеднику и общественному деятелю Шри Чинмою. К слову, его учение часто критикуют деятели антисектантского движения, а также христианские верующие. Но это мы узнали позже, когда путь к столику у окошка мне преградила упирающаяся в потолок головой позолоченная статуя неизвестного мне персонажа. Я подключились к бесплатному Wi-Fi, чтоб воспользоваться помощью поисковика.

Для сектантского логова здесь было дороговато. То, что мы сначала приняли за художественную литературу, оказалось религиозным чтивом на венгерском языке. «Good Coffee. Good karma», – гласил слоган, а со стен улыбались постеры Шри Чинмоя.

После девяти вечера нам пришла в голову идея прогуляться до площади Героев -- . Первое, что бросилось в глаза, пока мы шли по проспекту Андраши, город в принципе слабо освещен, а великолепные здания главного проспекта Будапешта вообще не имеют декоративной подсветки. Но, наверно, это не так уж и нужно, поскольку любоваться этой красотой было некому – людей на улице практически не было, город словно вымер.

Мы не понимали, с чем это связано. Предположения были одно страшнее другого: и что это самый опасный город на планете, просто мы этого не знаем, и что здесь объявлен комендантский час, и еще много-много чего в том же духе. Позже подписчик моего телеграм-канала написал мне, что венгры рано ложатся спать, поскольку к шести-семи утра им нужно быть на работе. Поэтому в девять вечера на улицах Будапешта никого не встретить, за исключением таких же бесстрашных и любопытных туристов, как мы.

Красота площади Героев была мистичной до жути. Но когда мы дошли до парка Варошлигет, а затем и до расположенного в ней замка Вайдахуньяд, тут я почувствовала себя главной героиней фильма ужасов. Этот величественный замок угнетал своей красотой: построенный в начале XX века, он совместил в себе элементы более двух десятков исторических сооружений Венгрии. Неудивительно, что мы, находясь здесь в полном одиночестве, испугались внезапного шума сорванной ветром с деревьев листвы.

#ночной_Будапешт

Будапешт

20 : 30

На следующий день в восемь двадцать мы снова сидели в электричке, допивали свой купленный на вокзале кофе, листали бесплатный таблоид, который нам вручили там же. До последней страницы дошли быстро, единогласно решили, что пустим его на просушку обуви, а не привезем домой в качестве трофейного экспоната, после чего принялись рассматривать проплывающие за окном пейзажи.

И вот мы в Эстергоме -- . Это один из древнейших городов Венгрии, ее религиозная и культурная столица. Здесь находится главный и крупнейший католический храм Венгрии – базилика святого Адальберта. На его возведение ушло более тридцати лет. Храм освятили в 1856 году; в честь этого события Ференц Лист по личной просьбе архиепископа написал и исполнил Гранскую мессу.

Этот маленький городок не казался мне особо привлекательным до тех пор, пока мы не начали взбираться на вершину холма, на котором расположен храм. Оттуда открывался невероятный вид на Эстергом, на величаво несущий свои воды Дунай и на словацкий город Штурово на противоположном берегу реки.

В базилике шли реставрационные работы. Кроме надзирателя, нас и работника, орудовавшего дрелью, здесь никого не было. Полюбовавшись интерьером, мы вздумали взобраться на смотровую площадку, но она была закрыта зимой.

Рядом с базиликой располагался королевский дворец династии Арпадов. В XVI веке во время нашествия турок он был полностью разрушен, однако мы решили не упускать возможности посмотреть эффектную реконструкцию средневекового замка-крепости. Посетителей практически не было: мы гуляли по замку в полном одиночестве и только один раз столкнулись с иностранцами, присевшими на корточки и рассматривавшими средневековые предметы быта сквозь стеклянный прозрачный пол.

#границы_не_для_нас

Эстергом

08 : 20

Мы долго не могли найти книжную лавку, ходили кругами, пока наконец каким-то чудесным образом не оказались перед старинной (или нарочно состаренной – тут уж не разберешь) дверью, над которой висела нужная нам вывеска. Как-то жалобно взвизгнул дверной колокольчик: досадно, что я тогда не обратила внимания на этот знак, предвещающий беду. А она подстерегала нас в этом самом магазине; ей хотелось посеять разлад между нами, и потому она покусилась на зонтик Леши.

Предчувствуя неладное, Леша просил меня взять несчастный зонт с собой на фотоохоту, но это было невозможно, поскольку кроме фотоаппарата я несла чехол для камеры и дамскую сумку. Кроме того, погода на улице была беззаботно-солнечной, отчего перемещаться с огромным, не влезающим в сумку-малютку зонтом становилась просто бессмыслицей. На тот момент мои аргументы прозвучали убедительно, и я отправилась снимать городские пейзажи. Нагулялась до гудения в ногах: неудивительно, тридцать девять тысяч шагов за день!

Начинало темнеть, я вернулась в книжный, забрала довольного покупкой Лешу, и мы отправились на поиски бистро, которое нам посоветовали в инфоцентре. Зонта с нами не было, но ни уставшая после полуторачасовой прогулки я, ни вещающий мне про свою меганаходку Леша не вспомнили о нем до тех пор, пока не поели: перед выходом из бистро хватились пропажи, да только возвращаться в букинист было уже поздно, его закрыли полчаса назад.

Вот только что мы пили чай и смеялись над тем, что его принесли не в чайнике, как мы просили, а в одной огромной кружке на двоих, а вот мы идем по красивой улице вечернего Эстергома и выясняем, кто же виноват и что в такой ситуации делать.

Все мирно разрешилось в Будапеште, когда я купила Леше новый зонт. По пути к хостелу мы взяли на вынос лангош и, измученные насыщенным днем, молча побрели к своему (жаль, что только до двадцатого января) филиалу Версаля.

#потеря_дня

Эстергом

15 : 25

Утро среднестатистического туриста начинается так: он не слишком рано (отпуск ведь!) выходит из дверей здания, где расположен его ночлег, сливается с толпой таких же не слишком рано проснувшихся гостей города. Он неспешно пьет кофе в рекомендованном путеводителем кафе и вспоминает опошленные цитаты вроде «человека делают счастливым три вещи: любовь, интересная работа и возможность путешествовать» или «никогда не экономьте на том, что вы не сможете повторить», или еще что-то не в меру ванильно-сладкое. Потом турист идет по главной (и только главной!) улице, катается на колесе обозрения, думает, съездить ли ему на обзорную экскурсию или потратить эти деньги на чашку чая в «красивейшем кафе мира» -- . Еще объект нашего внимания занят мыслями о том, как ему покрасивее предстать перед подписчиками в соцсетях, чтоб все выглядело дорого-богато и Наташка да Маруська задохнулись от зависти за просмотром инстаграмных историй. Турист приезжает домой свежим, отдохнувшим, самоутвердившимся перед друзьями и пустившим пыль в глаза недругов, вешает на холодильник магнит-открывашку и возвращается к привычной рутине. О стране, в которой он побывал, наш путешественник не знает ровным счетом ничего. Да, немного посодействовал росту ВВП посещенной страны, но не более того.

Утро вашего гида по небанальщине, то бишь меня, начинается с жестокого раннего подъема, с пуховика с воротником из искусственной собаки, с тяжелого фотоаппарата и, бывало, с ноющего от голода желудка. Статус, самолично возложенный на себя, обязывает посещать кондовые места, о которых не пишут путеводители (поскольку это скучно для представителей клиповой культуры, и, как следствие, не приносит выгоды), но которые бережно хранят историю города и в идеале должны являться основной целью любого уважающего себя путешественника.

В тот день наше утро началось с кладбища Керепеши – одного из старейших некрополей Венгрии. Там похоронены не только выдающиеся венгерские политики, ученые и деятели искусства, но и советские солдаты, штурмовавшие Будапешт в 1944-45 годах, а также те, кто подавлял восстание 1956 года -- .

Керепеши – это не черные надгробия, торчащие из песков воплощенной каким-то умником мини-пустыни. Керепеши сопоставимы с Пер-Лашез, с некрополем Александро-Невской лавры: каждое надгробие – образец искусства, прекрасно выполненная статуя или пышный мраморный мавзолей -- . Мне же казалось, что такая поэтизация смерти, желание увидеть прекрасное там, где его нет – красивое, но до мурашек жуткое зрелище.

Организация здесь на высшем уровне: в информационном офисе раздают карты кладбища, помогают определиться с направлением, чтоб найти определенную могилу, а также рекомендуют зайти в музей похоронной культуры, расположенный в здании неподалеку. Леша, естественно, повел меня смотреть экспозицию. Мы вышли из инфоцентра, прошли мимо огромной черной кареты со стеклянными вставками, позволяющими лучше видеть покойного – этот помпезный катафалк предназначался для выдающихся политических деятелей, подошли к зданию музея.

Все бы замечательно – бесплатный вход, бесплатный гид – да вот то ли я трусиха, то ли это все и правда создавалось людьми с особенной психикой: хотелось поскорее унести оттуда ноги. До сих пор реалистично восстает перед моими глазами застывшая в воздухе черная конская узда, карета с гробом и похоронная процессия: манекен вдовы в черном атласном платье и, как и конская узда, подвешенные в воздухе на разном уровне шляпы скорбящих.

Еще там была представлена погребальная одежда и прочая похоронная атрибутика, включая старинные гробы. Но самое отвратительное, что мне вообще когда-либо доводилось видеть, это похоронное фотоателье: в инструкции просили встать к фону с черной рамкой, сделать фото в профиль – и voilà! Администрация кладбища подготовит ваше изображение в лучших традициях жанра и даже разместит на своей стене.

#ваш_могильный_гид

Будапешт

08 : 10

Последующая программа была более жизнеутверждающей. Мы направились к музею Ференца Листа. Сегодня он, немец по происхождению, венгр по самоопределению, считается национальным композитором, однако при жизни ему было нелегко добиться признания. Конечно, он с детства давал концерты и прославился как пианист-виртуоз, но его эксперименты с гармонией и желание заставить звучать рояль как оркестр были непоняты интеллигентскими кругами.

Он много путешествовал с концертами по Европе. Слухи о невероятном таланте Ференца Листа достигли и России: пианиста пригласили в Петербург. На одном из выступлений присутствовал Николай I. Во время исполнения император начал в голос переговариваться с адъютантом. Лист прервал игру.

– В чем дело? Продолжайте! – сказал Николай I и махнул перчаткой в сторону рояля.

– Когда говорит император, остальные должны молчать, Ваше величество, – ответил Лист.

Русский монарх молча дослушал концерт. После выступления пианиста поджидал полицмейстер с распоряжением не позднее чем через двадцать четыре часа покинуть Россию и никогда больше сюда не приезжать.

О музее Ференца Листа можно рассказывать долго только тем, кто в влюблен в творчество этого композитора не меньше, чем я. Если бы этот очерк писала не я, а Леша, он бы утверждал, что это невероятно скучное и дорогое место. Я же пытаюсь воздержаться от восторженных эпитетов и объясняю, чем же так крут музей.

Главное его достоинство – особая атмосфера: в этом доме конца XIX века Лист творил и давал уроки последние шесть лет своей жизни. Сотрудники музея постарались максимально точно воссоздать интерьер кабинета композитора по фотографии 1886 года. Признаюсь, я с замиранием сердца проходила мимо рабочего стола со встроенной клавиатурой, задаваясь вопросом, уж не за ним ли Лист дорабатывал мою любимую десятую ми мажорную рапсодию, над совершенствованием исполнения которой я трудилась за роялем по шесть часов, приезжая в колледж по воскресеньям?

Здесь представлены инструменты, принадлежавшие композитору (среди них и великолепный рояль Chickering), наброски сочинений, личные вещи музыканта, гипсовые слепки рук Ференца Листа – короче говоря, музыканты поймут мой восторг.

#Будапешт_музыкальный

Будапешт

12 : 20

Потом мы долго гуляли по городу. Я шла как зачарованная, внимательно разглядывая великолепные фасады зданий. Не влюбиться в архитектуру Будапешта невозможно. Знаете, это очень весомое признание, потому что в мои почти что двадцать три меня очень сложно чем-либо удивить.

Когда я только поступала в университет, жизнь казалась удивительным океаном: плыви куда угодно, единственная преграда – отсутствие смелости. Мне хорошо запомнился первый год учебы, в частности общажная жизнь в пятерке. Нет, дело было не в постоянных конфликтах – это естественно для женского коллектива. Меня на тот момент удивляло поведение девушки-магистра, которую по какой-то непонятной причине поселили с нами, первокурсницами. Она не была дурнушкой, но и хорошенькой ее тоже было сложно назвать; она обожала красивые, дорогие, часто бесполезные вещи, но при этом от нее исходило такое уныние, что радоваться в ее присутствии казалось грехом. Каждый разговор с ней отдавал такой горечью и безнадежностью, будто общался не с молодой девушкой, у которой вся жизнь впереди, а с одичавшей от одиночества древней старухой. Она поступила в магистратуру, чтоб жить в общежитии в Москве – по ее словам, не хотелось возвращаться на свою малую родину крутить коровам хвосты. Она нигде не работала, спала днями и, проснувшись ближе к ночи, до рассвета стучала пальцами по клавиатуре ноутбука, мешая нашему сну зажженным светом и музыкой, шипевшей из ее наушников. И это меня удивляло и пугало одновременно.

В свои неполные двадцать три я стала удивительно похожей на нее. Старухой, одним словом. Мир больше не кажется океаном – лишь аквариумом, на стеклянные стенки которого наклеена пленка с изображением водорослей, кораллов или чего-то там еще, создающего иллюзию безграничного пространства. Только вот сколько не пытайся переплыть эту «коралловую» преграду, будешь упираться носом в холодное гладкое стекло.

Однако во время путешествий, особенно таких, как поездка в Венгрию (безусловное первое место в моем личном топ-листе), многое меняется. Поневоле завидуешь людям, которые вместо бетонных муравейников ежедневно созерцают великолепные старинные здания; людям, на лицах которых читается спокойствие, а не озлобленность, которые не считают «Макдак» или KFC, или еще какой-нибудь сетевой фастфуд достойным посещения местом – в маленьких частных ресторанчиках еда вкуснее, обстановка душевнее, а стоит все в разы дешевле. И сам начинаешь проще смотреть на жизнь (пусть эффект и не настолько долгосрочный, как хотелось бы) и размышлять над тем, что ранее ненавидимый «Кандид» на деле и не такое уж дурацкое произведение. Да, счастливчики те люди, которые имеют возможность часто путешествовать, поскольку они по сути проживают несколько жизней.

#влюбиться_в_Будапешт

Будапешт

15 : 35

Любуясь городом, мы дошли до Базилики Святого Иштвана – главного храма Будапешта. Собор строился более полувека: в 1868 году, когда работы были почти завершены, обрушился купол – архитектора заменили, и к 1905 году храм был завершен. Главной реликвией собора является рака с мощами Святого Иштвана, крестителя венгров.

Мы вошли внутрь базилики и – нет, не ахнули. Конечно, изнутри храм был не менее красив, чем снаружи, однако не смог бы превзойти своим величием Исакиевский собор. Мы присели на стулья, чтоб дать глазам привыкнуть к полумраку, после чего принялись рассматривать роспись купола. Туристов в базилике было больше, чем в церкви Матьяша, где за вход нужно было платить, поэтому мы, устав от постоянных соприкосновений плечами с незнакомцами, вскоре ушли.

Небо окрасилось невероятным градиентом, каменные белые здания розовели в лучах заходящего солнца. Нужно было успеть посетить еще одну достопримечательность – Успенский собор, принадлежащий РПЦ. Это барочное здание сложно признать за православный храм. Оно было возведено в конце XVIII века греками, которые относились к Сербской Православной Церкви. Так сложилось, что в 1945 году греческий настоятель покинул Венгрию, в результате чего прихожане попросили Патриарха Московского и всея Руси Алексия I принять приход. В 1995 году Константинопольский Патриархат решил предъявить свои права на храм и подал судебный иск против Русской Церкви, обвиняя Красную Армию в насильственном захвате собора. Разбирательство длилось аж до 2004 года, но Успенский собор остался за РПЦ.

Когда мы вышли из храма, уже стемнело. Мы прошлись по самой распиаренной улице Будапешта Váci utca, сделали небольшой крюк и снова вышли к базилике (потому неподалеку от нее продавали наш любимый лангош). В искусственном свете она смотрелась как гигантская плоская картонная инсталляция.

В инстаграмах любят демонстрировать запечатленное на фото «идеальное утро». Эти постановки набирают много лайков и восторгов в комментариях от сотен подписчиков, не догадывающихся о том, что эта картинка всего лишь приманка для таких рыбок, как они. Но мое идеальное утро не было постановкой. И вот честное-пречестное, не делилась им бы ни с кем, да вот пообещала себе написать очерк, где буду сообщать не только факты, но и впечатления.

Итак, мое утро началось с ярких солнечных лучей, облизывавших мой левый бок, в то время как я вышагивала по проспекту Андраши в направлении метро. Пока я предавалась грезам, на горизонте возник ларек, от которого за километр пахло корицей. Там готовили кюртешкалач – сладкую булку, полую внутри и внешне напоминающую хот-дог без сосиски и салата. Добродушный венгр, мурлычущий себе под нос что-то не слишком музыкальное, снял нам с вертелов два экземпляра позажаристей и снова вернулся к своим кюртешкалачам. На вкус блюдо напоминало что-то среднее между сдобной булкой и песочным печеньем. По пути нам попалась кафешка Lipóti. Мы обнаглели и зашли внутрь со своими наполовину съеденными сладкими цилиндрами, чтобы заказать кофе.

В тот день планировали смотреть парк Мементо – музей демонтированных в 1990-е годы скульптур социалистического периода истории Венгрии. Чтобы туда добраться, нужно сменить несколько видов транспорта, поэтому мы купили безлимитный суточный проездной билет.
Сначала доехали до конечной станции зеленой ветки метро – Kelenföld vasútállomás. Затем бродили по огромному автовокзалу в поисках нашего автобуса. Видим нужный номер, занимаем место – водитель просит показать билеты и говорит, что автобус едет в центр города. Что ж, спасибо, что предупредили.

В конце концов добрались до парка Мементо. На кассе в окружении фляжек, кружек, нагрудных значков, магнитов, открыток и даже свечек с советской символикой сидела дородная женщина, которая несказанно обрадовалась нашему приходу, поскольку мы, видимо, были первыми посетителями за тот день. Под звуки марша приобрели билет и прошли через красную кирпичную арку на территорию парка.

Если вы гуляли по московскому Музеону, то легко сможете представить парк Мементо. Это большой музей скульптур под открытым небом. Наиболее интересными экспонатами мне показались скульптура красноармейца, некогда возвышавшаяся на горе Геллерт (с падением коммунистического режима в Венгрии солдата демонтировали, оставив лишь статую свободы), и постамент с сапогами Сталина (памятник разрушен в 1956 году толпой протестующих). Мы также посидели за рулем Trabant'a, производившегося в ГДР, и посмотрели секретный фильм о подготовке сотрудников спецслужб.

#мементо,_но_не_мори

Будапешт

07 : 00

После парка Мементо снова сели в автобус, вернулись на станцию, сделали пересадку и поехали в противоположном направлении. Мы отправлялись на поиски квартала, который в феврале 1945 года оборонял дед Леши. Во время боя снайпер ранил его в левую руку, целясь в сердце.
Сейчас сложно представить, что некогда здесь велись ожесточенные перестрелки, взрывались снаряды, погибали люди. Сегодня это спокойный жилой район с уютными двухэтажными домиками.

Вскоре мы вернулись в центр и направились к музею, посвященному Первой мировой войне -- . Изначально я восприняла эту идею без особого энтузиазма (какой смысл идти в музей Первой мировой, когда это время можно потратить на просмотр чего-то национального?). Я заблуждалась. Этот музей оказался одним из лучших, в которых я когда-либо была.

Суть этой экспозиции не в том, чтоб продемонстрировать коллекцию ценных вещей. Это отчасти интерактивная, отчасти реалистично визуализированная в интерьере эпоха. Один зал сделан в виде окопа, по другому идешь как по болоту, да еще и ночью. Некоторые помещения оформлены как кабинеты во дворце: за столами сидели восковые монархи в окружении искусно выполненных копий своих личных вещей. В каждом зале находилось несколько интерактивных экранов, где можно было изучить понятные, анимированные, профессионально сделанные инфографики по разным аспектам (например, посмотреть, чем и в каком количестве питались армии ведущих стран). Похоже, что мы были единственными, кто не пропустил ни одного электронного стенда. Но даже тем, кто не особо увлечен историей, здесь есть что посмотреть.

Из музея вышли затемно. Моя идея покататься на речном трамвае – особом виде общественного транспорта, на который распространялся безлимитный проездной билет – провалилась, поскольку мы не успевали на последний рейс. Зато до хостела добирались в старинном канареечно-желтом вагоне метро – пусть он ехал не быстрее трамвая, мне казалось, что это лучший из возможных способов добраться до наших роскошных апартаментов и как следует прочувствовать давно минувший ХIХ век.

Еще накануне вечером, когда наши щеки лоснились от размазавшейся по ним начинки лангоша, мы, поочередно делая серьезный вид и периодически вытирая тыльной стороной кисти сметану с кончика носа, решали важный вопрос: променять ли город Печ на посещение Здания венгерского парламента? Пришли к выводу, что парламент того стоит, и наутро отправились за билетами.

Как и большая часть нынешних памятников архитектуры, Здание венгерского парламента было построено к тысячелетию Обретения венграми родины --. Вся застройка конца XIX века выглядит так величественно еще и потому, что венгры пытались доказать австрийцам, что они ни в чем не уступают своим во всех смыслах продвинутым соседям.

Русскоязычная экскурсия начиналась в 12.30, но мы пришли задолго до этого времени, чтоб купить билет и успеть посмотреть мавзолей Гюль-Баба-Тюрбе – единственный сохранившийся в Будапеште памятник 150-летнего турецкого господства. Но не тут-то было! Оказалось, что рядом с кассами находился бесплатный для посещения музей парламентаризма.

Не один час мы потратили не то, чтоб отслушать все фрагменты аудиогида и обойти это небольшое пространство. Минус был в том, что вещи нельзя было оставить в гардеробе, что доставляло большие неудобства. Дошло до того, что мы заняли кушетку и, сидя на ней, прослушивали все фрагменты об экспонатах определенного зала, а уж потом шли их смотреть. Аудиогид был настолько подробным, что к последним залам я подустала и немного запуталась в перипетиях этого хитрого исторического сюжета.

Но вот часы пробили полдень, мы заняли свое место в очереди на досмотр вещей. Вскоре нашей группе раздали наушники для лучшей слышимости экскурсовода, и мы под конвоем караула отправились смотреть интерьеры сего великолепного творения. Кстати, берите экскурсию в пятницу–воскресенье – ходит слух, что в эти дни вам покажут больше, поскольку у депутатов выходные.

Сказать, что интерьер был роскошным – значило бы сотрясти воздух: каждый элемент декора будто кричал: «Посмотри, какой я дорогой! Я покрыт сусальным золотом, от меня исходит сияние драгоценных камней, меня делали лучшие венгерские мастера. Таких, как я, больше нет нигде на белом свете». Нас быстро провели по галереям парламента, и мы оказались в купольном зале. Под стеклом на красном бархате лежала корона Святого Иштвана, а также скипетр, держава и меч. Вокруг коронационных регалий нес службу почетный караул. Мы пришли как раз вовремя, чтоб понаблюдать за его сменой. Нам также показали зал заседаний: своей отделкой он напомнил мне оперу (посмотреть видео можно здесь).

После экскурсии мы провели еще какое-то время в музее истории строительства здания парламента. В центре зала стоял огромный макет, по краям – интерактивные экраны, рассказывающие о разных этапах строительства а также о том, как сегодня поддерживают здание в порядке. Каждый день к семи утра приходит целая армия специалистов, которые проверяют состояние черепицы на крыше здания, занимаются уборкой, следят за состоянием отдельных предметов, чтоб вовремя их отреставрировать и не допустить их разрушения. Кстати, к перегоревшим лампочкам в главной люстре, которая находится под куполом и освещает коронационные регалии, можно подобраться лишь через крышу, проникнув внутрь огромной люстры.

#главное_здание_Будапешта

Будапешт

07 : 35

Как вы наверняка поняли из текста, предшествующего этому отрывку, мы не привыкли мириться с голодом. Тем более у меня была (на тот момент) вау-идея, куда сходить пообедать. Почерпнула я ее из выпуска «Орла и решки»: мне сразу понравился размер порции, обещанная низкая стоимость и хорошие отзывы. Пишу последнее словосочетание и возвожу глаза к небу: дело в том, что заведение поощряет всех посетителей оставлять благодарности в виде клочков бумаги, прикрепленных к стенам и потолку. Особой фишкой этого кафе являются безлимитные арахисовые орешки, скорлупки от которых можно бросать прямо на пол. Представили картину?

Заведение называется For Sale Pub -- . Вы обязаны посетить это место, если вам по душе очередь, заканчивающаяся на улице перед входом в кафе, нарушение правил противопожарной безопасности, а также полное пренебрежение санитарными нормами. К тому же учтите, что «очередь» здесь понятие условное: представим, что вы счастливчик, который переступил порог заведения; теперь ждите, пока ваш фейс приглянется официанту и он пригласит вас присесть за секунду назад освободившийся столик. Признаюсь сразу, мы не выдержали этого издевательства. Кстати, пытались попасть туда аж два раза (днем и вечером), но оба безуспешно – пропадал аппетит.

Обедали мы в столовой, расположенной неподалеку. Те же большие порции, только стоимость их ровно в два раза ниже, да и очереди не было вообще.

Наша культурная программа продолжилась в Венгерском национальном музее – главном историческом музее страны. Здесь собрана богатая коллекция предметов, относящихся к разным периодам развития Венгрии. Мне понравился рояль Бетховена, который впоследствии перешел Листу, серия золотых кувшинов с ажурной отделкой, пропагандистские листовки, собственно интерьер здания музея. Но больше меня поразила задумка музея, позволяющая незрячим людям тактильно увидеть предмет: для этого на специальные тумбы положили точные копии экспонатов. Мне самой было интересно взять в руки и внимательно рассмотреть часть кольчуги или бронзовую косулю, сделанную неизвестным кельтом в третьем веке до нашей эры.

Вечер изначально планировалось закончить в For Sale Pub (а вдруг очередь рассосется?), но ужинали в пивном ресторане. Еще до того как мы сделали заказ, мои глаза прямо прилипли к аппетитным брецелям, которые принесли при сервировке стола. Что-то подсказывало, что это не угощение в качестве комплимента, а то, что пропишут отдельной строчкой в счете. Уточнили у официанта – моя интуиция не подвела. Гуляш принесли в стальных емкостях, подвешенных над горящими угольками. Выглядело эффектно, хотя вкус блюда не пришелся мне по душе из-за большого обилия кусочков сала, которые я ненавижу всем своим нутром. Венграм пришлось наблюдать, как я гоняю ложкой содержимое супа в надежде выловить и перебросить Леше малопривлекательные для меня ингредиенты.

Увлекшись процессом поглощения пищи, подзабыли, что следующим утром нам предстоит поездка в Братиславу и не худо бы взять билеты сегодня вечером. Однако к тому моменту, как мы добрались к вокзалу, кассы были уже закрыты. «Ничего, прорвемся», – подумали мы и направились к хостелу, чтоб хотя бы минимально восстановить свои силы перед поездкой – на сон нам отводилось три часа.

#все_еще_верите_ТВ?

Будапешт

14 : 55

Касса открывалась в пять утра; поезд отходил в пять двадцать. Мы хорошо подготовились к тому, чтоб не проспать: в четыре утра прозвонили одновременно три будильника – после такой какофонии сон как рукой сняло. Побегав по комнате как две обезглавленные курицы в поисках батареи от фотика, портативной зарядки и прочей ерунды, которую нормальные люди собирают с вечера, мы наконец вышли из хостела и направились к вокзалу.

Фортуна была на нашей стороне: мы успешно решили вопрос с билетами и влетели в вагон нашего поезда. Билеты не были именными, более того, они не имели даже привязки ко времени – поезжай на любом удобном поезде и возвращайся как надумаешь, если надумаешь.

Через два с половиной часа мы были в Братиславе. Первым делом направились к мемориалу Славин – крупнейшему в Центральной Европе военному монументу. Он увековечивает подвиг советских солдат, павших весной 1945 года при освобождении Братиславы от немецко-фашистских захватчиков.

Леша решил поинтересоваться у продавщицы в газетном киоске, правильно ли мы идем. После короткого «не розумеем», он медленно и внятно повторил вопрос. «Ешчэ раз! Не розумеем!» – повысила голос продавщица, после чего Леша махнул рукой, пробормотал что-то непечатное (эту фразу пани, вероятно, хорошо поняла, потому что ее лицо стало похоже на сморщенный мандарин).

Нам сразу же бросилось в глаза, что словацкие автомобилисты уважают пешеходов больше, чем венгерские. Последние готовы проехать по ногам, так что смотрите по сторонам рядом с проезжей частью, если вас занесет в Венгрию. Следующим открытием Братиславы стал неприятный запах. Я утверждала, что пахнет собачьим кормом, Леша – что дерьмом. Не суть, идти от этого было не легче. Короче, сложно было говорить о любви к Братиславе с первого взгляда. Буквально каждый дом украшали богомерзкие граффити – не то, что претендует на приставку «арт», а какая-то мазня, нецензурные фразы и все в таком духе.

С горы, на которой расположен монумент, открывался потрясающий вид на Братиславу. Точнее два вида: слева – на социалистическое наследие, справа – на Старый город (куда мы и держали курс).

Чем ближе мы подходили к исторической части Братиславы, тем красивее становилась застройка. В начале спуска с горы это был современный аккуратный частный сектор, затем по пути нам начали попадаться старинные особняки, ну а рядом с президентским дворцом (некогда это было владение венгерского дворянина) все вообще было на высшем уровне.

После подзаправки в хлебобулочном отделе какого-то местного магазина, мы добрались до главной достопримечательности города – Братиславского града – реконструированного замка, внутри которого располагался исторический музей. Сильно сказано: в полупустом здании можно было любоваться исключительно временными выставками. Но я лелею надежду, что лет через пять там будет полноценный музей истории Словакии.

Венгрию и Словакию связывает не только тот факт, что они соседи. С 1541 по 1684 Братислава -- была временной столицей Венгерского королевства, а с 1563 по 1830 – местом коронации 19 венгерских монархов, 10 королей и 9 королев, в том числе сыгравшей значительную роль в ходе истории Венгрии Марии Терезии.

Старый город оказался очень милым. Однако меня не покидала мысль о том, что такой центр подходит не столице, а какому-то региональному городку: просто и со вкусом. Прогулка не была бесцельной – нам предстояло найти в том числе храм Святого Мартина, где три столетия подряд короновали венгерских монархов, а также Архиепископский дворец, где в 1805 году был подписан Пресбургский мирный договор.

После осмотра главных достопримечательностей мы зашли в информационный центр. Попытались разузнать, как мы можем добраться до Вены. Оказалось, что это проблематично и что нам лучше досконально изучить Братиславу, чем тратить свои нервы на поиск и ожидание подходящего автобуса.

#привет,_славяне!

Братислава

04 : 10

Последний день в Венгрии прошел довольно бессмысленно. Накануне у нас возникали сумбурные мысли насчет того, как провести воскресенье. В приоритете была идея поехать в университетский город Дебрецен, а затем пересечь границу с Румынией и посмотреть какой-нибудь небольшой городок. Однако мы взвесили все плюсы и минусы и пришли к выводу, что это отнимет много сил, времени и денег. Итак, решено: в последний день смотрим Будапешт.

Большую часть утра мы провели в сборах. Вроде количество вещей у меня не увеличилось, но рюкзак получился настолько пухлым и тяжелым, что я начала нервничать – мы летели лоукостером, поэтому было важно соблюсти ряд правил. Два дня назад мы договорились с миссис Прокси, что оставим на ресепшне свои пожитки. Она согласилась и даже сказала, что готова ждать нашего возвращения до половины девятого, хотя ее рабочий день заканчивался в восемь.

Мы собрали вещи, осмотрелись в последний раз и с щемящим от нежелания уезжать сердцем отправились вниз, к ресепшну. Миссис Прокси распечатала наш чекин, показала надежное место для наших рюкзаков. Сбросив лишний груз, мы попрощались с миссис Прокси до вечера и отправились завтракать.

Только вышли на улицу и поняли, что у нас проблемы: на большинстве витрин висели решетки. В воскресенье по всей Венгрии закрыты многие кафешки, магазины, государственные музеи – все то, что вынуждает туриста бродить по городу в рассеянности и от безделья считать кариатид, которыми здесь так богато украшены старинные здания. Это решение принято на законодательном уровне; разрешено работать только небольшим частным заведениям, где сотрудником являются сами хозяева (хотя «Макдак», как показал опыт, был открыт и в воскресенье).

С нехорошим предчувствием подошли к любимой Lipóti – опасения оправдались, кафе было закрыто. Через полчаса забрели на завтрак в греческую таверну. Порции там были огромные: к заказанным нами лазаньям (а почему бы грекам не любить итальянские блюда?) бонусом подали салат и картофель.

Погода аккомпанировала нашему настроению: за окном шел снег. От нечего делать мы решили сходить в Дом террора – пропагандистский музей, где венгры всеми силами и способами пытаются донести до всех, кто готов внимать и платить за это деньги, свою боль, которую им причинили советские коммунисты и салашисты (даже не знаю, кого они считают большим злом).

Экспозиция музея была устроена так, что била сразу по всем органам чувств: эффект «ууУуУУуу» достигался тревожной музыкой, красной подсветкой, оформлением в мрачных тонах. Все это было в большей степени рассчитано на венгров: подписи к экспонатам шли на венгерском языке; для иностранцев лишь подготовили распечатки с кратким экскурсом в историю. Забегая вперед скажу, что меня порадовали записи в книге отзывов, потому что большая часть посетителей (не берем в счет австралийцев, которые не видели ничего страшнее разъяренного кенгуру) понимала, что увиденное было красивой по форме и мерзкой по содержанию манипуляшкой. От себя скажу, что мне понравилась работа сотрудников музея: я увидела на практике утрированный пример того, чем нас так усердно мучили в рамках курса по истории пропаганды.

До вечера мы скитались по городу, пили кофе с пончиками, говорили о своем нежелании уезжать. К панике из-за габаритов рюкзака прибавились переживания насчет экзамена – я сдавала социологию на следующий после прилета день. Вечер мы провели в торговом пассаже, где продавали всякое ненужное барахло: Леша осматривал витрины, я бегала с фотоаппаратом наперевес, поскольку место было невероятно фотогеничное.

К семи вечера мы вернулись в хостел, забрали рюкзаки, поблагодарили миссис Прокси. В идеале, здесь бы нужно прервать свое повествование, потому что дальше начинался какой-то кошмар, а мне бы не хотелось завершать очерк чем-то безнадежным. Но c'est la vie, как любят говорить французы, поэтому продолжим.

Груженые как верблюды, мы обошли базилику, поели не слишком аппетитного лангоша (уже и не припомню, почему мы променяли Retro Langos на другую забегаловку), а затем надолго засели со стаканчиками кофе в «Бургер Кинге». Последний автобус в аэропорт отходил около двух ночи, поэтому мы убивали время как могли.

Будапештскому аэропорту я присваиваю статус худшего, из которых я когда-либо летала. Маленький, продуваемый ветрами из-за постоянно открывающихся дверей, без нормального зала ожидания: я не могла долго сидеть на ледяных металлических стульях, мои зубы стучали даже при полном обмундировании в виде шарфа, пуховика и накинутого на голову капюшона. Чтоб не превратиться в сосульки, мы озаботились размерами багажа и начали перебирать наши рюкзаки, чтоб утрамбовать их содержимое в пределах допустимой нормы. Все это заняло около часа, оставшееся до рассвета время страдали какой-то ерундой. Еще повезло, что мы отхватили себе такие козырные металлические сиденья: многие просто сидели на полу.

Досмотр я прошла благополучно, Леша – с потерями: вся его парфюмерия, а также маникюрные ножнички полетели не в Москву, а в мусорку (косметические средства нужно переводить в герметичной косметичке из прозрачного пластика, объем каждой баночки не должен превышать 100 мл, колюще-режущие предметы запрещены).

Наши места располагались в разных концах самолета, но мне так хотелось спать, что я сразу же смирилась с этим – поскорее занять свое кресло и уронить голову на подголовник!

Я проснулась почти перед посадкой. Самолет начинал снижаться: плотный слой облаков приближался, голубое небо с ярким солнцем на горизонте сменилось серым беспросветным паром. Вскоре я увидела и дома-крысятники, построенные «союзом глупости и алчности». Что ж... ну здравствуй, Москва, здравствуй!

#а_напоследок_я_скажу

Будапешт

08 : 20